Жаль, прадедушка не дожил

Дин Шуб, 20 лет, солдат, служит в инженерных войсках, выпускник армейского курса “Натив”

У Дина Шуба непростая фамилия. Это аббревиатура, которая в переводе с иврита означает “резник и проверяющий”. Прадедушка Дина был религиозный еврей. Он жил в Ленинграде, до тех пор, пока в конце 30-х годов прошлого века не был арестован. Вместе с прабабушкой Дина его сослали в Сибирь. Их трёхлетнего сына отправили в детский дом в Казахстан. Мальчика потом передали в одну приёмную семью, потом передали в другую… Когда в середине 50-х годов прадедушка и прабабушка Дина вышли из лагеря, они стали разыскивать сына. Это был уже тогда вполне взрослый молодой человек, успевший отслужить в армии. Только тогда дедушка Дина узнал, что он еврей.

“Дедушка встретился со своими родителями в Москве, – рассказывает Дин. – Конечно, все были взволнованы и растроганы. Но после встречи их пути вновь разошлись. Дедушка получил в армии специальность авиатехника, у него была работа, своя жизнь. Его родители остались религиозными людьми. После освобождения они вернулись в Ленинград. Дедушка остался в Казахстане. После встречи в Москве они лишь изредка писали друг другу письма.”

Но волею судьбы дедушка Дина женился на еврейке и у них родился сын. “Это был мой отец, – говорит Дин. – Он решил уехать в еврейское государство, в Израиль. В 1991 году мои мама, папа и старшая сестра покинули Алма-Ату и обосновались в Нагарии. Спустя два года к ним присоединились мои дедушка и бабушка. А я родился, когда все уже были здесь.”

Мама Дина – цыганка. Её бабушка и дедушка бежали в Казахстан из Украины во время войны. Нацисты жестоко преследовали цыган, и нужно было спасаться. “За время жизни среди христиан они и сами стали христианами, – рассказывает Дин о семье своей матери. – Но моя мама – очень открытый человек, в том числе, и к еврейской традиции. Наш дом был, в общем, светский, но мы всегда отмечали все праздники, а на Хануку зажигали свечи.”

Когда ты решил пройти гиюр?

“С тех пор, как прошла гиюр моя старшая сестра, мне было тогда 12 лет. Когда меня взяли в армию, я сразу сказал командирам, что хочу отправиться на курс “Натив”. Ко мне прислушались. После курса молодого бойца я начал учёбу в “Нативе”. Было здорово – интересные уроки, друзья. Я хотел сразу же после курса продолжить учёбу на семинарах, но всё вышло по-другому.”

Почему?

“Я сломал ногу во время поиска туннелей боевиков в Газе. Я же служу в инженерных войсках. В итоге я отправился нас семинар только после того, как кость срослась, и я вернулся в строй. Программа семинаров очень отличается от учёбы на курсе. На семинарах очень серьёзно изучают вопросы религии – молитвы, благословения. Сначала мне было трудно, и я даже почувствовал, что моя мотивация снижается… Но перед окончанием семинара “алеф” я освоился в этой стихии. Можно сказать, что я очень этим увлёкся. Я узнал много нового, что по-настоящему заинтересовало меня.”

Что запомнилось тебе больше всего из того времени?

“Праздник Симхат Тора. Это было как раз во время семинаров. Все вместе – солдаты, командиры, учителя, раввины – пели, танцевали, веселились. Это было потрясающе.”

Как прошёл раввинский суд?

“В ожидании своей даты я совсем не волновался, чувствовал, что ко всему готов. Но в день самого суда вдруг занервничал. Появились всякие опасения. Когда начался суд, я с трудом справлялся с волнением. Раввины начали расспрашивать меня, как я живу, это был приятный разговор. Потом меня попросили выйти из комнаты и подождать в коридоре. А потом ко мне подошли и сообщили, что я успешно прошёл раввинский суд. Всё прошло быстрее и проще, чем я предполагал. Это было прекрасное ощущение.”