”Я каждый день чувствую, что помогаю людям вернуться домой“

Эстер Рейзер, 42 года, родилась в Киргизии, репатриировалась в 1990 году, выпускница иерусалимского колледжа “Бейт ва-Ган”, живет в Тальмоне.

Эстер Рейзер преподает на курсах подготовки к гиюру уже около двадцати лет. За это время многое изменилось в ее жизни, сменилось не одно поколение учеников, а вот работа осталась та же.

“Я очень люблю то, то я делаю, – говорит Эстер. – Ничего, кроме любви и идеи, меня на этой работе не держит. Я каждый день чувствую, что помогаю людям вернуться домой. Так я себе это представляю. Еврейский народ возвращается на родину не только из физического изгнания, но и из изгнания духовного. Он возвращается к своим корням. Понимаете, не к фольклору, не к танцу “Семь сорок” и фаршированной рыбе, а к подлинным своим истокам.”

А как это возвращение произошло в Вашей жизни?

“Я родилась в Киргизии, в городе Бишкек, который тогда назывался Фрунзе. Мои бабушка и дедушка попали в Среднюю Азию во время войны, и там уже родились мои родители. У нас была обычная советская семья, мама и папа – инженеры. И, хотя они и приучили меня гордиться своим еврейством, религиозные традиции в нашем доме не соблюдались. Этот мир открылся мне уже после репатриации в Израиль.”

Когда Вы приехали в Израиль?

“В 1990 году. И мне сразу же повезло – я попала в знаменитую сельскохозяйственную школу “Микве Исраэль”. Я попала в класс, где все преподаватели были религиозными людьми. А мы были обычными светскими подростками. И нам по приезде в Израиль все быстро объяснили – здесь живут светские люди, они хорошие, они работают и защищают родину, и религиозные – они ничего не делают и в армии не служат. И потихоньку мне стала открываться совсем другая картина. Стереотипы стали рушиться. Я почувствовала, что это – мое. И довольно скоро я начала соблюдать еврейские традиции и вести религиозный образ жизни.”

Как отнеслись к этому ваши родители? Ведь вы были тогда совсем юной девушкой…

“Конечно, им было нелегко, но к моему выбору они отнеслись с уважением. Ведь мои дедушка и прадедушка были религиозными людьми, хабадниками из Любавич. Мой дед был лично знаком с Любавичским ребе. Так что на отношения с родными мое решение сильно не повлияло. Кстати, у меня по-прежнему немало светских друзей. И тот факт, что я религиозная, никак не мешает нашей дружбе.”

В чем заключается главная особенность вашей работы? Что вас привлекает в ней больше всего?

“То, что я делаю, я считаю очень важным. Еще 25 лет назад прохождение гиюра было проблемой единиц. Сегодня – это вопрос национального масштаба. Он касается очень многих людей, его решение имеет значение для всего государства. А уроки, которые я даю, это не университетские лекции. У каждого из моих учеников свой поток чувств, свои проблемы, и ко всем необходимо тщательно прислушиваться. И их конечная цель – не просто успешно сдать экзамен, а получить новую информацию, позволяющую совершить духовную эволюцию.”

Некоторым Вашим ученикам, помимо учебы, приходиться сталкиваться с многочисленными бюрократическими проблемами. Вы можете им как-то помочь в этой ситуации?

“Только выслушать их и поддержать. И очень часто именно такая поддержка и является самой необходимой помощью.”

Что чаще всего приводит ваших учеников к решению пройти гиюр?

“У каждого своя причина. Кто-то, например, по фамилии Шапиро, считался в Советском Союзе евреем со всеми вытекающими отсюда последствиями. А в Израиле вдруг выяснилось, что с точки зрения государства он не является евреем.”

Да, это действительно кажется несправедливым.

“Я в таких случаях всегда говорю – такие были времена, нельзя обижаться на историю. Так сложились галахические законы и предписания. И можно пройти гиюр и замкнуть этот круг. Я расскажу вам одну историю. Как-то к нам на курс пришла целая семья. Их бабушка во время войны бежала от немцев, все документы были утеряны. И вот эту семью в Израиле отказались признавать еврейской. Они были очень обижены тем, что им приходится проходить гиюр. А по окончании курса они сказали нам: “Спасибо большое! Теперь мы знаем, кто мы на самом деле!”

Как говорится, не было счастья, да несчастье помогло…

“Я считаю, что курс еврейской традиции надо было ввести во всех ульпанах для новых репатриантов. Это так важно! Жаль, что много времени уже упущено… Я помню, как я впервые оказалась у Стены плача. Нас ведь долгие годы пытались ассимилировать, внушить, что все это ерунда, глупости, религиозные предрассудки. А у Стены плача я сращу же ощутила, что это настоящее, что это – мое. У нас хотели что-то очень важное. И сегодня мы возвращаем украденное. Еврейский народ возвращает себе то, что у него хотели отнять.”