Не только ещё одна тарелка на столе
Анат и Хагай Глазнер вместе уже более тридцати лет. Они познакомились, когда им было по 15, они были вожатыми в летнем лагере движения “Бней Акива”. С тех пор Анат и Хагай не расстаются. У них четверо сыновей – один студент, другой – военный, третий учится в йешиве, а самый младший – ещё школьник. “Каждый из них – это экземпляр, каждый вырос по-своему, – говорит Анат. – Когда вся семья собирается за субботним столом – никогда не скучно. Сыновья любят поговорить, они уже большие, и у каждого – своё мнение по любому поводу.”
Анат, бухгалтер по образованию, работает в Налоговом управлении, Хагай – заместитель генерального директора компании “Тадиран Тикшорет”. Растить детей им помогала няня, с которой они до сих пор в дружеских отношениях. “Такие мы, – говорит Анат. – Воспринимаем всё всерьёз. В том числе, отношения между людьми.” Собственно, именно по этой причине Глазнеры и стали сопровождающей семьёй на курсе “Натив”.
“Три года назад у меня была парикмахерша, женщина из Молдавии, которая вышла замуж за еврея и приехала в Израиль, – рассказывает Анат. – Её дочка, очаровательная девочка по имени Алекс, училась в школе в Нетании. Когда все её подружки праздновали “бат-мицву”, у Алекс возник интерес к иудаизму. С 12-летнего возраста она начала зажигать субботние свечи, задавать вопросы про гиюр. Мать на это всегда отвечала: “Вот исполнится тебе 18, сможешь пройти гиюр.” И действительно, когда Алекс пошла в армию, она записалась на курс “Натив” и мы стали её сопровождающей семьёй.”
Вы легко освоились в новой роли?
“Да, у нас не было никаких проблем. А вот Алекс сначала думала, что мы не подходим на эту роль, потому что мы “недостаточно религиозные”. Она думала, что настоящие религиозные – это ортодоксы из Меа Шеарим. А я, например, даже не покрываю голову. Алекс не знала, кто такие “вязаные кипы” – представители национально-религиозного лагеря, тоже абсолютно религиозные люди. И я, и Хагай – из таких семей, из движения “Ха-поэль ха-мизрахи”.
Алекс обрадовалась, когда узнала, что вы можете быть её сопровождающей семьёй?
“Конечно. У нас завязались очень тёплые отношения. Алекс часто приходила к нам. В это время у неё уже был друг, израильтянин. Они бывали у нас практически каждую субботу. Друг Алекс – из светской семьи, и он, следуя за ней, тоже начал соблюдать традиции, ходить в синагогу. Алекс успешно прошла гиюр, мы вместе с ней поехали в раввинский суд в Иерусалим. Когда раввин спросил Алекс, почему она хочет стать еврейкой, ответ был такой: “Я хочу, чтобы у меня была такая семья, как у Анат и Хагая. Я хочу так же растить детей, я хочу, чтобы мой субботний стол выглядел так же, как у них”. Это было очень трогательно. Так ответила Алекс. Сегодня её зовут Элия. Мы по-прежнему поддерживаем с ней тесную связь. Мы вместе празднуем Рош ха-шана, Сукком, зажигаем ханукальные свечи. Они стали частью нашей семьи. Даже наши родственники знакомы с Алекс и её другом. Кстати, скоро у них свадьба.”
Можно сказать, что вы не только сопровождающая, но и приёмная семья?
“Не совсем. Если говорить серьёзно: у Элии есть прекрасные родители, которые полностью её поддерживают, и мы ни в коей мере их не заменяем. Но мы, в силу нашего характера, продолжаем общаться с людьми и после того, как цель вроде бы достигнута и процесс гиюра завершён. Поэтому мы не сопровождаем многих. Это не только ещё одна тарелка на столе, это намного больше. Это настоящая дружба, душевная связь.”
До сих пор у Глазнеров было двое подопечных. “После того, как Элия прошла гиюр, нам позвонили, и предложили взять еще одного учащегося курса “Натив”, – рассказывает Анат. – Нам сказали, что ему срочно нужна сопровождающая семья, поскольку у него уже была одна, но опыт оказался неудачным. Это было прямо перед праздником Шавуот. Мы стали думать, и Хагай сказал, что, если предлагают такое перед Шавуотом, невозможно отказаться. Из-за истории моавтиянки Рут, разумеется.”
И вы не стали отказываться…
“Да, не прошло и трёх дней, как этот парень сидел с нами за праздничным столом. Он оказался любителем поговорить и выяснилось, что он знает множество вещей. Мы поняли, что это очень яркий человек, он очень понравился нашим детям. Потом мы познакомились и с его подругой, израильтянкой. Это очаровательная, очень тёплая девушка. Между нами завязались тесные отношения. У нас даже есть общая группа в What’sApp.”
Этот парень тоже легко прошёл гиюр?
“Нет… На самом деле, у него всё складывалось очень непросто. Мы даже опасались, что он не пройдёт раввинский суд. На рассмотрение его дела мы поехали вместе с ним в Хайфу.” У него была бурная жизнь – и в юности, и в зрелые годы, и это настораживало раввинов. Они хотели быть уверены в его истинных намерениях и пытались проверить его со всех сторон. Им было необходимо точно знать, что он искренне хочет пройти гиюр.”
В конце концов, всё кончилось хорошо?
“Да, он прошёл гиюр, хотя и условно. Суд постановил, что мы ещё полгода должны сопровождать его. Хотя мы и так уже дружили, и для нас это условие было очень лёгким. В конце концов, его гиюр был утверждён. И мы были просто счастливы побывать на его свадьбе. Друзья из нашей общины, которых тронула эта история, организовали для них трапезу “Семь благословений”. Так мы отмечаем свадьбу каждого парня или девушки из нашей общины.”
Вы посоветовали бы и другим стать сопровождающей семьёй?
“Разумеется. Каждый человек – это отдельный мир. Осознание того, что помогли двум молодым людям вернуться в лоно еврейского народа доставляет нам глубокое удовлетворение. Будет благословен каждый, кто может принять участие в выполнении этой важной миссии.”